16 Лет без Кино: памяти Виктора Цоя…

Восьмидесятые годы в СССР для молодежи стали временем Кино: сложно было найти человека, который не слышал бы Алюминиевые огурцы, Группу крови или Звезду по имени Солнце. Два раза в год его поклонники неизменно собираются, чтобы вспомнить своего героя: в день рождения, 21 июня, и в день гибели, 15 августа.

Его именем не назовут улицу или город — он не такого типа личность, но свой переулок у него есть, в Москве на Старом Арбате. Стена, исписанная словами Виктор, ты Бог и Цой жив, оживет и сегодня, 16 лет спустя.

В гибели Цоя есть странности и непонятные факты: автокатастрофа была такой нелепой, что в это даже сложно поверить. На пустынном шоссе в Латвии, за рулем Москвича-2141, Цой не справился с управлением и на скорости около 130 км/ч врезался в рейсовый автобус.

Официальные выводы экспертизы говорят о том, что Цой был трезв и, вероятно, заснул за рулем, возвращаясь утром с рыбалки. Тем не менее, отец Виктора высказывал сомнение по поводу сна за рулем: от места до места было от силы 15 минут езды, и за это время сложно разогнаться до 130 км/ч и заснуть.

После трагедии находились энтузиасты, которые проводили собственные расследования той аварии и утверждали, что многое в официальной версии кажется им подозрительным и неправдоподобным.
Его смерть породила настоящую волну самоубийств и попыток самоубийств: десятки молодых девушек по всей стране не были готовы смириться с потерей своего кумира.

Более того, фразу Цой жив некоторые поклонники пишут вполне серьезно, утверждая, что их герой не погиб, а живет отшельником где-то далеко в Сибири. Такая версия, как ни странно, совсем не кажется абсурдной, если почитать интервью и попытаться понять идеи этого человека: стремление к переменам было его основной целью.

Я подразумевал под переменами освобождение сознания от всяческих догм, от стереотипа маленького, никчемного равнодушного человека, постоянно посматривающего наверх. Перемен в сознании я ждал, а не конкретных там законов, указов, обращений, пленумов, съездов, — говорил он.

Можно не любить группу Кино, можно спорить о личности Виктора Цоя, но отрицать его влияние на массы в то время бессмысленно, да и сейчас его ставят в один ряд с Джоном Ленноном, Владимиром Высоцким, Фредди Меркьюри. В чем секрет такой популярности, откуда взялась эта народная любовь и киномания?

Шлялись по раздолбанным питерским улицам и подворотням два бездельника — работяга Леша Рыбин и пэтэушник Виктор Цой — так начинается история группы Кино на официальном сайте. Точнее, это Палата №6, потом получившая название Гарин и Гиперболоиды.

Весной 1982 года появляется Кино, а уже через 2 года группа становится популярной во всем Советском Союзе.
Музыка и все, что с ней связано, было тем делом, ради которого Цой жил: квартирники, репетиции, записи, концерты…

Биографы считают, что основной причиной бешеной популярности Цоя стало его своевременное появление в нужном месте. В начале 80-х Москва переваривала Олимпиаду, была чистой и мирной столицей.

Ленинград же был городом андеграунда — именно там зарождалась новая волна отечественной рок-музыки. Цой собирался создать новую музыку для нового поколения: может быть, в современной России это звучало бы банально, но в тот момент ждали именно этих слов. Новая музыка немного напоминала то Duran Duran, то в ней видели мотивы из Ласкового мая…

Может быть, ничего сверхъестественного в песнях Кино и не было, но в ней было другое, самое главное: искренность.
Нам за честность могут простить практически все, и, скажем, недостаточно профессиональную игру, и даже недостаточно профессиональные стихи.

Этому есть масса примеров. Но когда пропадает честность — уже ничего не прощают. Эти слова были сказаны Цоем в интервью АиФ в 1987 г.
Я не считаю себя борцом. Я пою песни.

Пою о том, что мне нравится или нет, о том, что меня волнует. Юноша с экзотической внешностью, по сути, был для поклонников своим парнем — в начале он работал кочегаром, а играл в свободное время на квартирниках.

Когда стал популярным, в интервью говорил или честно и резко, или молчал. Что вас раздражает в окружающей действительности? — спросили у него однажды из зала, после концерта. Все! — ответил он.
…не было в его ответах ни интеллектуальной подкованности Гребенщикова, ни глубокого осмысления жизни Шахрина или Сукачева, ни режущей и колющей правды-матки Шевчука.

Цой говорил медленно, старательно подбирал слова, абсолютно без каких-либо эмоций и красок. Говорил вещи правильные, но стандартные и малоинтересные — так описывает Цоя один из журналистов, который брал у него интервью.
В материале использована информация c сайта Kinoman.Net

Другие светильники этого типа: